Производственная неразбериха

Тревожный звонок телефона. Диспетчер Никитинского бетонорастворного завода тов. Хельченко снимает трубку. Находящиеся здесь шофёры притихли. На горьком опыте они давно убедились, что такие звонки не приносят хорошей вести. Диспетчер сделала пометки в заявке и в сердцах бросила трубку. «Шахта Кирова не принимает бетон, водонапорная башня тоже. Куда отправлять – не знаю», – говорит она, обращаясь к начальнику автоколонны Константину Петровичу Буднику. Времени ещё 11 часов, а диспетчер в затруднении – не знает, куда же отправить бетон?

Такая картина наблюдается здесь ежедневно. Вот заявка на 24 июля. Согласно ей очистные сооружения должны были принять 12 кубометров бетона, но приняли только 3, водонапорная башня приняла одну машину с бетоном, а другую отправила назад. В течение пяти дней отказывался от раствора пусковой объект третьего квартала – 16-квартирный дом в совхозе «Возвышенка».

– Никакого порядка нет в этом управлении, – возмущается шофёр Чернов. – Приедешь на объект, там не принимают. Разворачиваешься и едешь на другой. Вот и мотаешься из конца в конец, чтобы где-нибудь сбыть эти несчастные полтора куба.

Третий год Кольчугинская автоколонна обслуживает Никитинское стройуправление, и третий год водители проклинают строителей, руководителей участков и управления. Правда, первые два года раствор и бетон доставляли на объекты Никитинского управления с Ленинского полигона, за двадцать с лишним, а то и тридцать километров. Тут никитинцы были ни при чём. Но отсутствие собственного бетонорастворного завода выработало у них отличительную черту в работе – медлительность, неспособность к объективной оценке создавшегося положения.

Особенно отличаются своей «близорукостью» начальники участков Емашкин и Алиев, мастер Толстых. Для них не стоит сделать заявку на 12 кубометров бетона, а принять 6-9.

Однажды со строительства центральной обогатительной фабрики, где руководит работой Алиев, поступила заявка на 4,5 кубометра бетона. Делал её Алиев. Диспетчер тут же отправил туда машину Зайцева. Приехал тот, а Алиев ему: «Вези обратно». Шофёр не соглашался, он слышал, как Алиев сам лично давал заявку на бетон. «Постой тогда, а я посмотрю, может, куда столкнёшь», – смиловался начальник и пошёл к рабочим. Через несколько минут подходит и говорит: «Не нужен бетон, уезжай и где хочешь, там и разгружайся». Вскипел тогда Зайцев, развернул машину и разгрузился… тут же у порога раскомандировки. А начальнику колонны так и сказал: «К Алиеву больше не поеду. Хватит!»

Несколько иной случай произошёл 19 июля. На бетонорастворный поступила заявка на 30 кубометров бетона для шахты имени С.М. Кирова от Егозовского шахтостроительного управления за подписью главного инженера управления тов. Корецкого. Вместо 30 кубометров бетона проходчики приняли только 22,5. Пять машин вернулись обратно. Куда девать раствор? Выливать – кубометр 11 рублей 40 копеек стоит. Дороговато.

 Шофёры поехали на ЦОФ, благо заявка от Алиева была на 15 кубометров. Но там им тоже преподнесли «сюрприз». На разгрузке работали два старичка. Пока дошла очередь до последней, шофёру уже не было смысла торопиться: смена кончилась. Вот тебе и оперативность.

Мы ознакомились с путевыми листами водителей. Как правило, все они начинают рабочий день в 7-30, а возвращаются в гараж в 22-23 часа. За это время нужно отработать два дня, так как следующие сутки на этой машине работает другой водитель. На самом деле водитель полностью работает только одну смену – первую. Во вторую он простаивает. Вот тогда-то в путёвке и появляется странная запись: «дежурство». У Новгородова 23 июля оно исчисляется 4 часами 10 минутами, а у других по 5-6 часов. Словом, за месяц у каждого водителя накапливается до 35 часов «дежурства». А в общем получается солидная цифра – 2.730 часов, каждый час стоит 1 рубль 43 копейки…

– Ничего не сделаешь, – разводят руками в бухгалтерии Никитинского управления. Если мы не станем шофёрам платить за простой, они откажутся у нас работать.

 Мы тоже за то, чтобы шофёрам оплачивать часы простоев, но только за счёт того, по чьей вине они произошли, а не из государственного кармана. Вот тогда, думаем, число таких «дежурств» во много раз уменьшится.

И всё же основной причиной производственной неразберихи, которая наблюдается в Никитинском управлении, является низкий уровень инженерно-технической службы, старая мерка, с которой подходят к работе нового предприятия – БРЗ, руководство управления и низовая служба. Не советуясь с бригадами, а, зачастую, не бывая на своих объектах и не зная истинного положения дел, начальники участков, как Алиев, Емашкин и мастер Толстых, будто соревнуясь друг с другом, дают завышенную заявку на бетон, а потом отказываются его принимать. Десятки раз начальник управления тов. Попов выслушивал претензии водителей, и всякий раз обещал разобраться, навести порядок. А порядка всё нет.

В стороне от нужд водителей и рабочих БРЗ остался и трест «Ленинскшахтострой». Частенько на его планёрках поднимался вопрос о замене маломощного экскаватора, работающего на погрузке песка и балласта, но этот вопрос так и остался неразрешённым.

 Шофёры заботятся о чести своего коллектива, стараются идти в ногу с передовиками производства, и долг партийного бюро стройки и парткома треста «Ленинскшахтострой» поддержать их, оказать им нужную помощь, раз и навсегда покончить с производственной неразберихой, перерастающей в систему. Ведь речь идёт не только о выполнении плана автоколонной, но и о своевременном вводе в эксплуатацию очистных сооружений, жилья, гидрошахты «Никитинская-1» и, наконец, о ритмичной работе бетонорастворного завода.

А. ЛАДУТЬКО.