Холодец… с горячим блатом
Завмаг Кира Дмитриевна и грузчик Михеич стояли у магазина, ожидая машину, чтобы ехать на базу. Михеич в свободную минутку любил поговорить, и сейчас он, раскуривая папиросу, философствовал:
– Я вот люблю смотреть на людей, пытаюсь угадывать, кто они. Это, по-моему, интересно. Вот смотрите, из магазина вышел мужчина. Идёт бодро, помахивает сеткой. А в сетке заметили что? Нет. Полотенце и прогрессивка, обед, значит. Это, я думаю, шахтёр. В забой спешит. Там у них борьба за «плюс 800». Почин такой есть на шахтах. Слышали?
Кира Дмитриевна не ответила. Михеич, взглянув на неё, понял, что она не слушает, но, как обычно, это его не волновало – слушают его или нет. Он говорил больше для своего удовольствия.
– А вот, считаю, домохозяйка пошла, с полной сумкой. Будет готовить обед, мужа поджидать. Смотрите: а это, наверное, студентки – с книжками, покупка больше на сухой паёк смахивает. Консервы преобладают. Готовить-то им некогда.
– Хорошая у вас работа, – продолжал Михеич, – продавать людям продукты. Я думаю, угодить им – это для вас главное. Как вы сами-то считаете?
– Что? – переспросила Кира Дмитриевна, отрываясь от своих мыслей.
– Спрашиваю, что главное в вашей работе?
– Главное? Главное – продать…
Из-за поворота показалась машина. Вскоре завмаг и грузчик уже ехали на базу.
* * *
…Кира Дмитриевна была в хорошем расположении духа. Товарооборот обеспечивался, скоро предстоял ей отпуск. Разглядывая себя в маленькое зеркальце, она старательно поправляла причёску. Вдруг её сообщили:
– Кира Дмитриевна, комиссия.
– Ну и что. Видали мы…
Разговор с заведующей здравпунктом шахты «Комсомолец» Надеждой Андреевной Гребеньковой был не из приятных. Но Кира Дмитриевна не новичок в своём деле.
– Запрещаете продавать холодец? Портиться начал. Да, согласна. Продавать не будем. Не беспокойтесь, мы указания выполняем точно.
Когда врач Гребенькова ушла, Кира Дмитриевна сдвинула брови: «Что делать? – спросила сама себя и тут же ответила, – действовать…» И вот по проводам, под которыми проходили покупатели, понеслось: «Любовь Ивановна, это ты? Здравствуй, дорогуша. Как твои птенчики? Хорошо. Вот и чудесно. Любовь Ивановна, выручай. Холодец у нас подпортился, так ты того… Понимаешь? Вот и отлично. Горячо целую».
Через несколько минут продавцы магазина № 28, что у шахты «Комсомолец» Сергеева и Федурина, провожаемые напутствиями Киры Дмитриевны, везли на санках холодец в соседний магазин № 68. Их с распростёртыми объятиями встретила заведующая этим магазином Любовь Ивановна Кредышева.
– Фактуры на холодец у нас нет, – предупредили продавцы.
– Не надо. Свои люди – сочтёмся, – махнула рукой Кредышева.
Торговля в магазине оживилась. Здесь с тёплой, обворожительной улыбкой покупателям стали предлагать:
– Вот, пожалуйста, холодец.
И холодец покупали. Только придя домой, люди обнаруживали «подвох». В магазин нагрянула комиссия. Опять запрет, опять строгое предупреждение никуда не увозить холодец до снятия анализа санэпидстанцией. И опять загудели провода, опять разгорячёно заработал «блат» Киры Дмитриевны. По проводам несётся теперь уже в магазин № 39, что на Никитинке-2.
– Анна Емельяновна! Здравствуй, дорогуша. А это я, Кира. Как твои птенчики? Хорошо? Вот и чудесно. Анна Емельяновна, холодец у нас подпортился, так ты того… Понимаешь? Вот и отлично. Горячо целую.
Поцеловав холодную трубку, Кира Дмитриевна вновь принялась за дело: «ворует» холодец в 68 магазине, переправляет его в 39-й, где уже поджидала старший продавец Анна Емельяновна Панькова. Холодец путешествовал 12-е сутки, а по санитарным нормам его нужно продать за 12 часов. И в магазине № 39 с обворожительной улыбкой тоже предлагали:
– Вот, пожалуйста, холодец.
«Блат» помог Кире Дмитриевне Градовой, заведующей магазином № 28, продать 92 кг испорченного холодца.
…А Михеич философствовал о каком-то угождении людям. Чудак человек.
Г. ЕГОРОВ.